Неточные совпадения
— Правда, с такой дороги и очень нужно отдохнуть. Вот здесь и
расположитесь, батюшка,
на этом диване. Эй, Фетинья, принеси перину, подушки и простыню. Какое-то время послал Бог: гром такой — у меня всю ночь горела свеча перед образом. Эх, отец мой, да у тебя-то, как у борова, вся
спина и бок в грязи! где так изволил засалиться?
С первого же взгляда я узнал маньчжурскую пантеру, называемую местными жителями барсом. Этот великолепный представитель кошачьих был из числа крупных. Длина его тела от носа до корня хвоста равнялась 1,4 м. Шкура пантеры, ржаво-желтая по бокам и
на спине и белая
на брюхе, была покрыта черными пятнами, причем пятна эти
располагались рядами, как полосы у тигра. С боков,
на лапах и
на голове они были сплошные и мелкие, а
на шее,
спине и хвосте — крупные, кольцевые.
В одном месте река делала изгиб, русло ее проходило у противоположного берега, а с нашей стороны вытянулась длинная коса.
На ней мы и
расположились биваком; палатку поставили у края берегового обрыва лицом к реке и
спиною к лесу, а впереди развели большой огонь.
Там, в самом уголку носовой части,
спиной к ветру,
расположились двое Хрисашек, по-видимому еще не выросших в меру настоящего Хрисашки, и разложивши
на коленях синюю сахарную бумагу, раздирали руками вяленую воблу.
Кондратий усадил Глеба
на почетное место, к образам; он хотел посадить туда же и сына, но Ванюша отказался под предлогом, что заслонит
спиною окно, и
расположился немного поодаль, в тень, бросаемую стеною; сам хозяин поместился рядом с соседом Глебом.
Егорушка лежал
на спине и, заложив руки под голову, глядел вверх
на небо. Он видел, как зажглась вечерняя заря, как потом она угасала; ангелы-хранители, застилая горизонт своими золотыми крыльями,
располагались на ночлег; день прошел благополучно, наступила тихая, благополучная ночь, и они могли спокойно сидеть у себя дома
на небе… Видел Егорушка, как мало-помалу темнело небо и опускалась
на землю мгла, как засветились одна за другой звезды.
На широкой кушетке, подобрав под себя ноги и вертя в руках новую французскую брошюру,
расположилась хозяйка; у окна за пяльцами сидели: с одной стороны дочь Дарьи Михайловны, а с другой m-lle Boncourt [м-ль Бонкур (фр.).] — гувернантка, старая и сухая дева лет шестидесяти, с накладкой черных волос под разноцветным чепцом и хлопчатой бумагой в ушах; в углу, возле двери, поместился Басистов и читал газету, подле него Петя и Ваня играли в шашки, а прислонясь к печке и заложив руки за
спину, стоял господин небольшого роста, взъерошенный и седой, с смуглым лицом и беглыми черными глазками — некто Африкан Семеныч Пигасов.
Знакомое дикое завывание раздалось вдруг над самой моей головой. Я вскочила с постели и бросилась к окну:
расположившись на кровле одной из пристроек, великанша выла в голос, раскачиваясь из стороны в сторону. Теперь, вместо прежнего грузинского костюма, какая-то белая простыня нелепо драпировала огромную фигуру, а распущенные волосы Мариам спадали, подобно черным водопадам, вдоль груди и
спины.
Наступает тишина, изредка только прерываемая звяканьем рюмок да пьяным покрякиваньем… Солнце начинает уже клониться к западу, и тень липы всё растет и растет. Приходит Феона и, фыркая, резко махая руками, расстилает окола стола коврик. Приятели молча выпивают по последней,
располагаются на ковре и, повернувшись друг к другу
спинами, начинают засыпать…